|
Untitled Document
В первую очередь — публика
И.Л.: В ресторане у тебя задействованы и зрение, и слух, и обоняние.
И ты становишься участником своеобразного спектакля... К сожалению, у нас еще
не сложилась традиция ресторанного общения, а это больше, чем просто прием пищи
и алкоголя. Другое дело Франция, где потребность посещать кафе передается из
поколения в поколение, или Англия с ее пабами, которые своего рода клуб... Эта
традиция существовала в Москве в годы нэпа и даже в сталинские времена, когда
творческие люди тусовались в ресторанах. Например, в “Национале” или ЦДЛ можно
было встретить людей определенного сорта. А потом все исчезло. Если бы я был
владельцем этого ресторана, я бы там “на халяву” кормил.... Янковского, Гурченко...
“звезд”! И вокруг этого ресторана создавался бы ореол. Человек с улицы мог бы
зайти и вдруг — тот же Михалков за соседним столиком с кем-то выпивает.
В.В.: Народный артист Александр Збруев сделал подобное при “Ленкоме”
— “ТРАМ” называется, “Театральный ресторан актеров Москвы”. Очень стильный,
кстати. Правда, Чурикову и Броневого я там не углядел, но на экране мелькали
“Джентльмены удачи”, а когда я уходил, красотка-официантка вручила календарик
с портретом Караченцова — мелочь, а приятно. А меню? Это же песня, а не меню!
К примеру, омлет “Ранняя репетиция”. Или горячая закуска “Кабуки” (кусочки курицы
без костей, зажаренные в японском стиле со свежими овощами и виноградом). Или
вот еще — “Трофей Мюнхгаузена” (веер из утиной грудки со свежими фруктами под
грейпфрутовым соусом)!
И.Л.: Вообще, есть очень много интересных вещей и в ресторанном, и особенно
в клубном бизнесе, но пока их владельцы решают чисто коммерческие задачи, у
большинства нет идеологии. Если говорить о ночных клубах, то, с моей точки зрения,
они нарождаются стихийно, ориентирован только “Птюч”, и потому он пользуется
успехом у тех, на кого рассчитан — у “продвинутой молодежи”. Хотя, если честно,
я был от “Птюча” не в восторге... А все остальные заведения плывут по течению.
Может, я не прав, но со стороны это видится так.
И.Л.: Клуб “Феллини” создавался на каких-то сумасшедших понтах — его
“золотая” карточка стоила 5 тысяч долларов в год. Я ничего не имею против клуба
“Феллини”, там неплохой сервис, и неплохая кухня, но когда ты туда приходишь,
ты ждешь...
В.В.: ...что за соседним столиком — Марчелло Мастроянни!
И.Л.: А тут клуб и клуб, ну может, проститутки поприличнее, чем в других
местах. Ни музыки, ни атмосферы.
В.В.: Я вспомнил сейчас рассказ Виктории Токаревой “Римские каникулы”,
где она описывает свою встречу с Федерико Феллини, и в числе прочего — совместный
ужин в ресторане. Так вот там поприветствовать маэстро к ним подошла итальянская
актриса, игравшая главную роль у Андрея Тарковского в “Ностальгии”, а сидела
она за одним столиком с дочерью Челентано. Такие “случайные” посетители. Писательницу
это впечатлило...
И.Л.: Имидж ресторану создает все — кухня, интерьер, сервис, публика.
Может быть, в первую очередь — публика.
Сила марки
В.В.: А как же реклама, забыл? Хотя, признаюсь, на моей памяти нет бесспорно
удачных рекламных или PR-кампаний ресторанов. Разве что “Макдональдс”...
И.Л.: Я считаю, московский “Макдональдс” гораздо лучше европейских. Не
в смысле маркетинговой политики, хотя и она, судя по тому, что их бизнес постоянно
развивается, проводится успешно, а качества сервиса. Я не был, правда, в американских
“Макдональдсах”.
В.В.: Я был, в Нью-Йорке. Наши лучше, но там из него не делают культа,
как здесь.
И.Л.: К сожалению, в Москве нет хорошего русского ресторана. Все мои
зарубежные гости интересуются, где можно попробовать настоящую русскую кухню,
а я не знаю.
В.В.: Рестораны-то есть, но у них нет грамотной рекламной политики. Ночные
клубы себя раскручивают активно — в основном благодаря концертам, всевозможным
презентациям, а рестораны нет. Раньше в московских кабаках и трактирах были
специальные люди — зазывалы, а во многих ли нынешних заведениях есть в штате
специалист по public relations? Точно знаю, в “Планете Голливуд” есть такой
человек — сам видел объявление о вакансии. А ведь в основном именно реклама
делает любой товар “брендом”, и ему тогда легче завоевать и удержать потребителя.
Тогда мы идем не в “ресторан”, куда глаза глядят, а целенаправленно, скажем,
в “Театро” или в “Сохо”.
И.Л.: Надо бы пояснить читателям, что такое “брендинг”. Мы выросли во
времена, когда брендов и в помине не было. Помнишь, старые вывески наших магазинов
— они раньше назывались просто “Мясо” или “Колбаса”. Даже не “Колбасы”, а просто
“Колбаса” как категория. Люди шли купить или не купить это самое мясное изделие,
абстрактный продукт. Сейчас, когда появился выбор — 150 колбас, появляются и
бренды, которые пытаются сориентировать потребителя. И почему-то одни бренды
более успешны, другие менее.
В.В.: Я думаю, из контекста все уже и так понятно. “Brand” — это “клеймо”
в переводе с английского, а “брендинг” — в общих чертах — внедрение в массовое
сознание торговой марки. Мне кажется, ресторанный и клубный бизнес уже сейчас
переживает стадию конкуренции марок — предложение пре
|
